Прежде, чем бежать записываться в приглянувшуюся вам секцию или клуб, необходимо честно ответить самому себе на простой вопрос: «Зачем мне это все надо и чего я жду от длительных, тяжелых и нудных занятий?» Ведь секции боевых искусств есть очень разные. Несомненно, можно извлекать удовольствие (хотя и несколько мазохистского плана) и какие-то общеукрепляющие моменты даже из тренировок по самой что ни на есть жестокой боевой системе, но совершенно излишне строить иллюзии относительно собственной защищенности, подвизаясь, скажем, в однозначно гимнастическом Чань-цюань. Если коротко, то насчет упомянутых трех путей можно сказать следующее.

К боевым, действенным и эффективным направлениям относятся немногие старинные, пережившие века школы, жизненность которых проверена в тысячах и тысячах абсолютно реальных боевых схваток с вооруженными профессионалами. Их перечисление не заняло бы много времени, поскольку таковых осталось, увы, всего чуть-чуть. Это, конечно же, традиционные клановые стили самурайского дзюдзюцу – Дайто-рю, Катори Синто-рю, Ягью-рю и некоторые другие. Это почти все без исключения разновидности окинавского (не путать с японским) каратэ, но только почти, так как и в оплоте неподдельности встречается откровенная мишура, особенно среди осовремененных стилей.

Секции боевых искусств: снаряжение для работы с оружием в Катори Синто-рю

И это, несомненно, подлинный Шаолинь. Не тот, урезанный и оспортивленный, что преподают иностранцам за деньги практичные китайцы, открывая сплошь и рядом секции боевых искусств, а настоящий, сокровенный и многотрудный, во многом все еще закрытый от любопытных глаз досужих «энтузиастов» восточных единоборств.

Вместе с тем, существует также ряд современных разработок, которые убедительно демонстрируют замечательную эффективность наряду со столь же замечательной простотой. Возглавить этот перечень мог бы, скорее всего, ставший ныне чрезвычайно популярным стиль Кадочникова. В мастерском исполнении эти мягкие незамысловатые движения сводят к нулю любую направленную на них ударную, бросковую или какую угодно иную технику, оставляя нападавшего либо в недоуменном, либо в бессознательном состоянии — по выбору исполнителя.

Все подобные системы рождены путем упрощения и рационализации старых школ (чаще всего — того же дзюдзюцу), что бы там ни фантазировали приверженцы России как «родины слонов». К сожалению, при таком подходе под сокращение попадают в первую очередь духовная, философская и этическая составляющие стиля, вкладывая в руки адепта лишь голую технику атак и защит. Экономя на наиболее глубинных и тонких аспектах искусства, человек в минимальный срок получает незримое оружие, эффективность которого зависит только от собственного таланта и усердия. Поэтому современные боевые системы находят применение во всевозможных охранных структурах, элитных спецподразделениях, разведках и так далее. Несомненно, матерый самурай или шаолиньский монах старой закалки в мгновение ока убили бы любого из нынешних профессионалов. Но! И монах, и самурай имели обычно за плечами 15-20-летний стаж тренировок и боев, суровость которых сегодня даже трудно себе представить, тогда как современный спецназовец обязан в сжатые сроки овладеть обширным ассортиментом дисциплин, и «рукопашка» среди них далеко не самая главная. Разумеется, при этом ни о каких десятилетиях не может быть и речи. Конечно, героем наших рассуждений является некий средний специалист, поскольку никогда нельзя брать для сопоставления уникумов, подлинных фанатиков своего ремесла, каких предостаточно во все времена.

Подводя краткий итог сказанному, будет нелишне в который уже раз подчеркнуть, что претендовать на хорошую боевую эффективность можно исключительно как на результат усердных, неимоверно тяжелых и длительных занятий под руководством опытного наставника по любому из приведенных тут или оставшихся «за кадром» стилей боевой направленности. К счастью для всех нас, такие уроки боевых искусств для широкой публики пока что недоступны, или, во всяком случае, затруднен.

Читайте также:  О моём Пути в сторону реальных техник (рассказывает мой учитель)

Вторым разделом воинских искусств можно считать оздоровительный. Он имеет чрезвычайно древние, но не повсеместные корни. Тогда как в той же Японии, и особенно на Окинаве, силы и время затрачивались почти исключительно с целью стяжания непобедимости, за многие и многие столетия до этого в Поднебесной даосские отшельники практиковали свое хитроумное мастерство для достижения бессмертия, как минимум — долголетия, и обретения Великого Дао. Феноменальная эффективность этих систем в плане самообороны являлась побочным продуктом и никогда не рассматривалась в качестве хотя бы промежуточной цели. Все эти «цветы у дороги» не стоили внимания, как само собой разумеющиеся — настолько грандиозна была конечная цель, хотя говорить о конечной цели в данном случае нелепо. В секциях боевых искусств такие знания передаются, но таких секций мало.

Бросок в школе Ягью

С сегодняшней точки зрения, к оздоровительным можно было бы отнести те стили китайского ушу, плавность и мягкость которых позволяет практиковать их людям любого возраста и физических кондиций — от малых детушек до почтенных старцев. Нисколько не претендуя на обретение боевой мощи, сторонники этих приятных стилей находят покой и отраду, безмятежность духа и крепость тела в недрах гармоничных и, как правило, старинных школ.

Наиболее яркими представителями раздела являются, конечно, стили «великой внутренней тройки» — Тайцзи-цюань, Багуа-чжан и Синьи-цюань, а также родственные им многочисленные змэйские и уданские вариации. Сюда же примыкают их японские реплики типа Найка-кэн и Таики- кэн, практикуемые выучившимися в Китае мастерами. Хотя боевая эффективность этих древних традиций поистине беспредельна (если не абсолютна), достигнута она может быть лишь десятилетиями ежедневной упорной работы над собой, причем под надзором искушенного учителя, и непременно при наличии некоей «Божьей искры», которая встречается у одного из сотен, если не тысяч. Поэтому все данные стили с небольшой натяжкой можно считать решающими чисто оздоровительные задачи, тем более, что базой им служит тонкое искусство цигун (дословно — «работа с Ци»), Цигун сегодня живет в сотнях разнообразных форм, но наиболее мощные, углубленные и проработанные из них принадлежат, опять-таки, к древнейшему даосскому семейству, в противовес несколько более жесткому и «внешнему» буддийскому. Секции боевых искусств данного направления встречаются не так уж и часто, а вот найти наставника, который бы научил всем боевым аспектам данных школ намного труднее, чем найти школу.

Где-то посередине между боевыми и оздоровительными нашли свое место чрезвычайно многочисленные и разнообразные спортивные стили. В эту обширную и пеструю когорту входят как почти все недавно созданные, современные, так и выродившиеся традиционные школы.

Характерный пример — соответственно, Чань-цюань и спортивное Дзюдо. Если оздоровительно-физкультурный потенциал всех таких стилей весьма высок, то возможности их в боевом отношении вызывают изрядные сомнения, что и подтверждается массой примеров из нашей жизни — как занимательных, так и вполне печальных.

Бросок на соревнованиях по дзюдо

Характерная позиция стиля Чан-цюань

В свою очередь спортивные стили могут быть разделены на чисто спортивные и состязательные, то есть турнирные. В первом случае мы имеем продолжение благородных традиций, когда спорт понимается как в доброй старой Англии лет 150 назад — достойное времяпрепровождение джентльменов, где аспект состязания и соперничества отодвинут на вторые и третьи роли. Тренировка ради тренировки, без азарта, борьбы и погони за призом — такой подход сближает современные спортивные направления с их исходными прототипами. Однако, как ни крути, спорт немыслим без соревнований, и элемент состязания непременно находит свою нишу. Но когда такой подход становится единственно определяющим, тогда полностью отпадает необходимость в какой бы то ни было духовной базе, и занятия превращаются в потное натаскивание к очередному турниру, с четкой и ясной целью — занять определенное (лучше — первое) место.

Читайте также:  Полезные увлечения, которые принесут пользу в боевых искусствах

Если школа или стиль не имеют явно прикладного боевого характера, и ученики данной секции боевых искусств занимаются просто с целью обретения гармонии духа и тела, упорно постигая всю полноту традиции — техники, ритуалов, медитативных и дыхательных комплексов, при отсутствии явного желания или необходимости участвовать в бесконечной череде соревнований самого разного уровня, то такую школу можно назвать спортивной в самом лучшем смысле этого слова. Эти уроки боевых искусств точно пойдут на пользу.

Когда же основной или единственной целью тренировочного процесса является количество призовых мест, завоеванных на всевозможных чемпионатах, а бесспорным мерилом мастерства становится число выигранных схваток, тогда-то и происходит губительная подмена ориентиров, после которой ни о каком следовании традициям, равно как и об искусстве вообще, говорить не приходится. Диапазон отрабатываемой и применяемой техники катастрофически сужается буквально до нескольких самых ходовых и хорошо оцениваемых судьями элементов — какой смысл такому бойцу тратить время и силы на освоение удара или связки, если это заведомо не принесет желаемых баллов? Да плюс еще жесткие турнирные правила, накладывающие табу на обширную часть технического арсенала во избежание травм и увечий, что абсолютно справедливо.

Великолепной иллюстрацией сказанному служат чемпионаты по различным видам каратэ-до. Возьмем для примера наиболее массовый из них — Шотокан (или, если угодно, Сётокан). Девять из десяти побед присуждаются за обыкновенный удар «цуки» в корпус. Наиболее выигрышная связка — «пародия на подсечку + цуки» — немедленно обеспечивает проворному участнику вожделенный «иппон». Конечно, находит применение еще целый ряд техник, но все они либо не оцениваются судьями вовсе, либо приносят жалкое очко, не более. И все это притом, что те же самые молодцы у себя в додзё демонстрируют замечательно отшлифованные наборы элементов нападения и защиты в самых неожиданных сочетаниях. Однако при появлении незначительного фактора риска дутое мастерство улетучивается, как дым на ветру, оставляя несколько максимально надежных и испытанных «коронок». Между прочим, подобная метаморфоза характерна не только для каратэ. Этой болезни подвержены в равной степени представители всех прочих единоборств — боксеры, борцы, и так далее. Реальная возможность нарваться на ответный удар или бросок заставляет делать то, что как раз категорически недопустимо — рассчитывать, прикидывать и прогнозировать свои и чужие действия. В спортивной схватке это проигрыш, в настоящем бою — смерть. Раскрепостить разум, сбросить оковы и отпустить свое тренированное тело на волю, отдав его во власть мгновенных и безошибочных инстинктов можно только одним способом — путем совмещения физических аспектов с не меньшими (если не с большими) по интенсивности медитативными практиками. Но, как мы помним, именно эту составляющую совершенно отбросили «за ненадобностью» все современные соревновательные секции боевых искусств. Результат налицо. А поскольку вместе со всякой там медитацией удалены заодно и специализированные дыхательные техники, требующие отдельных, вдумчивых, утонченных и самых тщательных тренировок, то всем несогласным с данной точкой зрения предлагаю посетить первые же соревнования любого ранга, сесть поближе к татами и, как говаривал X. Насреддин, «открыть свои уши», особенно после трех — пяти минут схватки. Все, что нужно, услышите сами.

Основано на материалах автора Валерий Хорев

Продолжение здесь.